Призрак завис в воздухе – призрак Нобелевки.

И чтобы этот призрак имел шанс материализоваться, захотелось съездать в Юго-Западный Медицинский центр, что в Далласе, к великим биохимическим магам – первоооткрывателям нового класса белков, и там, в их святая святых, схватить Призрак Нобеля, по заповеди Высоцкого, “покрепче за шкирку”.

Сказано-сделано. Вещички в багажник – и за баранку. Впереди – 1600 километров за рулем в одну сторону. Чтобы поймать больше кайфа, разделил дорогу на три части: из Ларамеевки до Денвера, дабы встретить там людей и… слегка посидеть, потом – наутро – из Денвера до Оклахома Сити – десятичасовой перегон. А что делать в Оклахома Сити, спросите вы? Конечно же – “встретить людей и слегка посидеть”. Угадали. И уже насидевшись слегка и там и сям, сделать финальный рывок до Далласа.

Вот и позади хмурый Вайоминг с его пастбищами и причудливыми скалами, вот уже цветастый штат Колорадо, оставленный позади на следующий день, вот уже обнаруживаю себя в Канзасе. По радио – те же ковбойские кантри-станции. А вокруг – почти пустыня, редкие домишки и все те же коровы, коровы, коровы… Поворачиваю на юг – и вот еще один ковбойский штат – Оклахома.

Оклахома Сити, смущающая своим названием русскоязычное ухо, оказалась далеко не таким “охламонским” местом. Приятный, вполне жилой город со своими клумбочками, статуями, каналом в венецианском стиле, почти что с гондольерами. Последние, правда, везут тебя по каналу не в гондолах, а в судах покрепче и пожелезнее, но с оперными голосами у ковбойских гондольеров все в порядке: натренированы подтруниванием над прохожими, мирно идущими по берегу.

На здании местного Медицинского Центра висит предупреждающая надпись: “Вход с оружием запрещен!” Актуально…

У дорог тут и там можно увидеть постеры: “Drive friendly”. Это, как мне объяснили, “для наших гостей из Техаса”. В самой Оклахоме люди на дорогах ведут себя расслабленно-мирно.

И вот, вооружившись советом смотреть в оба и быть готовым к любым фокусам техасских водителей, еду в Даллас.

Здесь читатель должен насторожиться в предвкушении дорожной истории, но ее не будет: слухи про сумасшедших техасцев оказались преувеличенными. Даже ограничения скорости там соблюдают – большинство – куда строже, чем, скажем, в Колорадо. Но если уж кто скорость превышает – то по полной программе (этак плюс тридцать-сорок миль в час), и это обычно люди на очень дорогих машинах. Некогда им, некогда.

Жил в Далласе в гостиницах за полцены (маленькие хитрости заказов через “правильный” сайт в Интеренете) – 30 баксов в сутки, тамошние местные не верили и до сих пор не верят.

Лаборатория великих биохимических магов работала 23 часа в сутки: я уходил в 4 утра, а в 5 уже приходил следующий. Так делили время работы на уникальном оборудовании. Зато “оторвался” – в смысле быстрой добычи результатов разными методами, поставленными там – по полной программе.

И вот наступает вечер пятницы. А в выходные в этой лабе почему-то (странно!) не работают, и ключей мне не дали. Придется отдыхать, ничего не поделаешь… Десять вечера. Сижу в гостинице, склонившись над картой Техаса. И взгляд невольно и неумолимо, как магнитом, притягивается к южной части… Ба, Мексиканский залив! Триста миль (полтыщи километроы)! Чудесная идея для поездки на выходные.

Тут же – в интернет заказывать гостиницу на острове Гальвестон. Как выяснилось, не я один такой умный, чтобы охотиться за гостиничным номером а) на острове в Мексиканском заливе, б) в середине июля, в) на ночь с субботы на воскресенье, г) поздно вечером в пятницу. Сочетание пунктов а-г привело к тому, что цены на все номера начинались с 200 баксов за ночь. Скрежеща зубами, через полчаса нашел номер за 70, в тридцати милях от побережья. Но вы уже успели догадаться, что дополнительные 120 миль в день (2 раза от гостиницы до берега и обратно) – уже сущие пустяки. Гостиница была в Космическом Центре в Хьюстоне, где можно таращиться на всякие там шаттлы, но заниматься шаттлотаращеньем было уже некогда – море, море!

Но море было потом, а пока я, в 11 вечера в пятницу, нырял в кровать и пытался уснуть. В 2 часа ночи проснулся от перевозбужденности предстоящей поездкой и понял, что хватит спать – ехать надо! Вещички в багажник – и за руль. В третьем часу ночи на дорогах в Далласе было такое движение, что и перестроиться в нужную линию было непросто. Длинная темная трасса… Жара… Холод от кондиционера, работающего на минимуме… Снова жара… Удущающая влажность… Холод… Жара… Рассвет.

Четыре с половиной часа езды – и вот он, рассвет над морем. Розоватый с легкой дымкой воздух. Влага, входящая в тебя отовсюду. Огромные кучевые облака на треть погружены в океан, словно айсберги наоборот. Там, в океане, рыбы должны из поколения в поколение передавать легенды о невидимой надводной части облаков…

Берег, усталенный машинами туристов. Мутная и безобразно теплая вода. Рыбы, тыкающие тебя мордами в ноги. Мексиканцы, купающиеся в одежде. Солнце, выжигающее и выплавляющее из тебя влагу. Снова вода – слишком, слишком теплая, чтобы забыть о жгучем солнце…

За сорок дней командировки я провернул трюк с тысячекилометровой поездкой к побережью на выходные… три раза.

Маги-биохимики (заведующая лабой и ее муж) неземной любовью любят птиц. В июле, когда температура воздуха достигала +43 по Цельсию, они каждый обеденный перерыв бродили по территории Центра и собирали птиц, ослабших от жары и упавших с деревьев. Птиц относили в реабилитационный центр и выхаживали, затем отпускали. Если кто лететь не мог – оставался у них домашним питомцем. Мне их потом представляли по именам.

В один день маги взяли меня к ним на загородную дачу. Дача представляла из себя лес, холм, озера – не сосчитать, сколько десятков гектаров земли. Вечером пошли на прогулку, забрели куда-то не туда… “Ничего себе, развлекаются скромные профессора… Заблудиться в собственном лесу – это впечатляет”. – Подумалось мне. И там у них живут птицы, дружной семьей. Как-то раз к гнезду возде дома подползала змея, чтобы пожрать яйца – и птица начала отчаянно биться в окно дачного домика. Маги вышли и прогнали змею.

Сорок дней командировки оказались плодотворными. Назревала приличная публикация. Дорога обратно была такой же длинной, хотя и скрашенной упомянутыми “посиделками”, уже в обратном порядке: Оклахома Сити – Денвер. Свой день рождения встречал в дороге, во время перегона до Денвера. Чтобы сэкономить время на еду, ставил машину на “круиз контроль” и, зажав руль между коленями, обедал едой из пластмассовой мисочки, сердобольно врученной мне в Оклахома Сити кое-кем из старых друзей-подруг. Руля ногами, удавалось даже вписываться в изгибы дороги. Дорога была почти бесконечной.

Уже приехав в Верхнюю Ларамеевку и посмотрев на одометр, посчитал, что за 40 дней “сделал” за рулем 4500 миль (7200 км).

Хочу еще раз в такую командировку. Вот только в себя приду, и…